Людмила Павличенко "Я - снайпер". Легендарная женщина-снайпер, Герой Советского Союза, конечно, всем известна... во всяком случае, я на это надеюсь. Книга представляет собой - согласно аннотации - ее мемуары.
Со всей этой информационной войной и постоянными фейками, читалось это все со сложными чувствами. Главным образом, вызывает напряжение полная тишина и неизвестность насчет данных мемуаров. Вот, скажем, про дневник Жени Рудневой я знаю, что он был, издан еще в 50-х, сейчас издание повторили, хорошо. А про то, что Л.Павличенко, оказывается, написала мемуары, я раньше ничего не слышала. Ну, это, положим, не показатель, но в википедии об этом тоже молчание, указывается только брошюра об обороне Севастополя, написанная Павличенко (куски оттуда щедро использованы и здесь, как я понимаю). И вообще, везде молчание... В общем, странно.
Правда, в предисловии говорится о том, что Л.Павличенко начала работу над книгой незадолго до смерти, и "не увидела ее опубликованной". Так почему не опубликовали?
С другой стороны, если принять во внимание смутные указания в тексте на "подписки о неразглашении" и всякой секретности - так, может, сочли, что тут как-то оно не того?
С третьей стороны, написано это, в общем-то, ужасно... официоз и канцелярит, в лучшем стиле советских партработников и материалов съездов - такое трудно изобразить - и явная неспособность автора к созданию чего-то художественно-литературного...
Что ж, возможно, в книге действительно представлены мемуары Павличенко - сколько уж она успела написать - только разбавленные и дополненные разными брошюрами и газетными статьями. (иногда прямо невооруженным глазом замечается некоторое противоречие между отдельными частями, но оно легко объясняется, если считать, что это разные тексты и из разных источников... )
В любом случае, кто бы это ни писал, это очень интересный материал (пропуская куски в стиле газетных передовиц). Подготовка снайперов, некоторые детали их операций на фронте. Рассказ о поездке в Америку.
Так, например, можно узнать, что Л.Павличенко, в качестве снайпера, не свалилась с неба и не прибыла из страны эльфов. Она долго и напряженно обучалась, еще до войны - сначала просто в стрелковом кружке, потом на специальных снайперских курсах. Состояла на особом воинском учете. Когда началась война, она по стечению обстоятельств находилась в командировке, в Одессе, но немедленно явилась в ближайший военкомат. Также, можно прочитать про так называемый поединок (поединки?) с немецким снайпером - я, как всегда, в танке и кино уже давно не смотрю никакое, но вроде что-то такое доносилось, что об этом даже недавно фильм сняли... Ну, в двух словах - не было никакого поединка. Был, скажем, случай, что немцы заняли выгодную позицию на нейтральной полосе и начали обстрел нашей линии. Командование дало задание ликвидировать снайпера, снайпер Павличенко, в составе группы, выдвинулись на место дислокации, изучили обстановку, разработали план операции, не теряя времени, ее провели, нацистского снайпера ликвидировали, о чем доложили командованию, представив изъятые документы и всякие трофеи, типа орденов и знаков различия. Лично мне такой подход нравится. Ясно, четко, логично - я очень люблю, когда все логично! Но, надо думать, гораздо красочнее и киношнее сочинять про какие-то безумные поединки снайперов... (про впечатления Павличенко от общения с журналистами и писателями здесь тоже сказано, и довольно нелицеприятно! )
Так что, книга сложная, но весьма поучительная.
читать дальше
"Вообще ручное огнестрельное оружие представляется мне совершеннейшим творением ума и рук человеческих."

"Он заставлял вести наблюдение за стройкой - а строили трехэтажное здание средней школы №25 по ул.Владимирской - и потом рассказывать ему, что за два часа успели сделать рабочие, как изменилась ситуация на объекте, где появились новые двери и оконные проемы, марши лестниц, простенки, с какой позиции удобнее сделать выстрел, чтобы нейтрализовать, предположим, прораба, бегающего по мосткам с этажа на этаж."

"После походного обеда, когда бутылки с напитками пустели, одну из них укрепляли в рогатине горлышком вперед на расстоянии метров 20-30 от стрелка. Следовало одним выстрелом выбить в ней дно, то есть пуля должна была точно войти в горлышко и, не повредив бока стеклянного сосуда, выйти через дно."

"Один из постулатов, внушенных нам Дорогим Учителем, гласил: "Быть на виду - опасно. Сверхметкий стрелок неуязвим, пока он никому не виден."

"Обычная винтовка Мосина попала ко мне во второй половине июля, после того, как наш полк стоял под сильным артиллерийским обстрелом на рубеже Ново-Павловка- Новый Арциз. Очень обидно с единственной гранатой в руке наблюдать за ходом боя. Но в миллион раз горше ждать, когда твой товарищ, стоящий рядом, будет ранен, и его оружие перейдет к тебе."

"Не зря Потапов часто напоминал нам снайперскую пословицу: "Стреляет ствол, но попадает ложа!" От положения, которое занял стрелок, удерживая винтовку, зависит многое."

"Теперь рота имела отличное вооружение. Много оружия мы добыли в боях: винтовки разных образцов, автоматы (немецкий МР-40, больше известные у нас под названием шмайссер), советские пистолеты ТТ, иностранные - Маузер, Беретта, Штайр, револьверы Наган, гранаты, ручные пулеметы ДП, большой запас патронов. Наученные горьким опытом приграничных схваток, когда оружия не хватало, мы создали свои ротные схроны. Тяжеловато было перетаскивать все это с места на место, но мы ничего не хотели отдавать на полковой склад, хотя с нами и проводили всякие разъяснительные беседы."

"Вскоре стало очевидно, что солдаты пьяные. Не так уж строго они держали равнение, не так четко маршировали. Да и можно ли заставить трезвых людей выйти на абсолютно ровное, хорошо простреливаемое пространство, даже если они убеждены в своем расовом превосходстве?"

"Это новобранец думает: "Такого со мной не может случиться." Солдат, побывавший под огнем, считает иначе: "Это может со мной произойти, поэтому надо быть осторожнее." Тот, кто неоднократно видел смерть своих товарищей, осознает: "Это должно со мной случиться. Но не случится, если только меня здесь не будет."

"Какая засада ждет меня сейчас, я не знала. Просто шла за лесником по еле заметной охотничьей тропе и присматривалась к лесу. После неоглядных и пустынных одесских степей он представлялся мне идеальным местом для маскировки, но совершенно не идеальным - для меткой стрельбы. Куда полетит пуля, ведь она - не заяц, чтобы петлять между стволами. Как правильно вычислить расстояние до цели при оврагах, невидимых из-за разросшихся повсюду кустарников?"

"После моего доклада капитан Безродный предупредил меня, что в рейде мне предстоит управлять стрельбой всей группы потому, что во взводе много новичков. Баллистические таблицы они наизусть пока не выучили, замечательную книгу Потапова в глаза не видели, всех тонкостей ведения меткого огня в горах не знают. Между тем нападение будет внезапным, быстрым, и при нем каждая пуля должна попасть в цель, в том - залог успеха всей операции.
Капитан Безродный дал двух солдат из взвода пешей разведки. Они стреляли из всех видов ручного оружия, владели приемами рукопашного боя, не раз ходили к немцам в тыл. Я с ними знакома не была, но он заверил меня, что это - его лучшие люди. В полковой разведке лучшие люди обычно слишком самостоятельны, и я просила капитана разъяснить им, что в рейде никаких глупостей не потерплю, они должны мне подчиняться беспрекословно. Сделал он это в присущей ему иронической манере: "Ребята, предупреждаю вас, старший сержант Людмила Павличенко - девушка серьезная и шуток не любит. Чуть что не так - и получите удар финкой в ногу."

"Его приятель при сборке пистолета ТТ так разволновался, что потерял какую-то деталь. Пистолет он собрал, но тот более не разбирался и не стрелял. После длительных консультаций комиссия вынесла вердикт, что экзамен сдан: знание личного оружия налицо, а дальнейшее - уже не в ее компетенции."

"Фриц передернул затвор винтвоки, подобрал гильзу, сунул ее в карман и выглянул из своего укрытия. правильно говорил Дорогой Учитель: "Никогда не думай, что твой выстрел - последний, не любопытствуй зря!"

"Я при таких объяснениях с начальством всегда старалась помалкивать. Полугодовое пребывание в Вооруженных Силах привело меня к мысли о том, что длительные разговоры со старшим командным составом ничего хорошего младшему командному составу не приносят."

"Генерал-майор Воробьев говорил откровенно: "Фрицев стало больше. Значит, их надо убивать в большем количестве, чтобы хоть как-то уравнять шансы атакующих и отбивающих атаки. По нашей статистике обычному солдату требуется 8-10 патронов для нейтрализации одного противника, а снайперу - только 1-2 патрона. Дорогие товарищи, имейте в виде, что боеприпасов теперь будет поступать меньше, а потому их надо экономить и тратить с большей результативностью."

"Владимир не удержался и купил у араба в магазине швейцарские часы за сорок долларов. Оказалось, что разные устройства, вмонтированные в них, позволяют не только считать дни и секунды, но и по звуку выстрела измерять расстояние. Вещь для снайпера крайне нужная!"

"Рассматривая сидящих в зале возбужденных людей, выкрикивающих свои вопросы, - на мой взгляд, иногда просто глупые, - я почему-то вспоминала "психические атаки" румын и немцев. Там враги желали напугать, ошеломить, сбить нас с позиций и в конечном счете уничтожить. Здесь чувствовалось примерно то же стремление: ошеломить, заставить сказать что-нибудь, выходящее за рамки официоза, выставить докладчика в невыгодном свете, посмеяться над ним."

"Укладывая в чемодан газеты со своим изображением, нужные для отчета в Москве, я думала о том, что новый участок фронта, куда меня направило командование РККА, постепенно приобретает четкие очертания. Это - битва с журналистами."

"Посадив меня рядом, Чаплин стал расспрашивать о впечатлении от фильма. Я сказала, что фильм мне понравился, но все-таки фашизм пока скорее страшен, чем смешон. Просто люди в Европе и Америке еще не знают обо всех зверских преступлениях, совершенных нацистами."

"Нам приходилось часто проводить пресс-конференции, отвечать на всевозможные вопросы американской прессы. Американцы ценят информацию, любят разные новости. Однако на пресс-конференциях журналисты мало спрашивали о боевых действиях. Они больше старались узнать что-то о нас самих, о бытовых условиях на фронте. Удивлялись, что наши солдаты живут в окопах. Они вообще не представляют себе, что такое современная война. Америка существует в мирных условиях. Еще ни одна бомба не разорвалась на их территории. Мэр города Нью-Йорка как-то объявил учебную воздушную тревогу, так в газетах на следующий день напечатали, что от разрыва сердца умерло пять человек..."